Без комментариев

В прошлый четверг судебные приставы выселяли из жилого дома по улице Ермаковского, 37, семью ветерана Великой Отечественной войны - дочь и внучку Рунковых. Со смертью героя войны Семена Степановича Рункова, ушедшего из жизни осенью 2006 года, его самые близкие люди утратили право на жилье. Так же, как за десять лет существования специализированного дома для ветеранов ВОВ потеряли его еще пятьдесят девять семей, чьи родители-фронтовики имели несчастье сначала принять подарок республиканской власти - ключи от новых квартир, а затем умереть. История с так называемым специализированным домом для ветеранов ВОВ, что по улице Ермаковского, - тот случай, когда республиканские власти гнут свою линию, невзирая на лица и мнение общественности. Министерство труда и социальной защиты, в чьем ведении находится злополучный дом, не спрашивает родственников ушедшего из жизни фронтовика: куда они теперь? Хоть на улицу! Министерство контролирует ход выселения и передает ключи от освободившейся квартиры специализированного дома ветерану из очереди. И так продолжается годами. Ветеранский дом, построенный в Улан-Удэ в 1997 году, предназначался для одиноких ветеранов Великой Отечественной войны. Однако селили туда тех, кто нуждался в улучшении жилищных условий из бараков, старых деревянных домов, общежитий. В том числе - с семьями. Людям говорили, что жилье это временное, что рано или поздно для них построят новые квартиры, которые ветераны смогут завещать по наследству своим детям и внукам. Рунковы стали шестидесятыми в скорбном списке выселенцев. В прошедший понедельник судебные приставы контролировали выдворение 61-й семьи умершего ветерана - мать и дочь Казарбиных. Обе ветеранские внучки, Лена Рункова и Наташа Казарбина, на разных сроках беременности. Где они будут рожать, а, главное, растить и воспитывать детей - властям неинтересно. Сидя на чемоданах, растерянная, окруженная судебными приставами и сочувствующими соседями Людмила Рункова жаловалась, что судебные органы не защитили ее от “произвола властей”. Она прошла две судебные инстанции, а надзорную жалобу “завернул” Верховный суд Бурятии. А накануне направила телеграмму в адрес Владимира Путина, потратив на слова тысячу рублей. Пока из квартиры вытаскивали ее нехитрый скарб, Людмила Семеновна рассказала, что единственным ее пристанищем остался деревянный дом на Столбовой, 10, откуда они 10 лет назад с живым отцом и маленькой дочкой выезжали в свою-чужую квартиру по улице Ермаковского: “Дом покосился, подпорки давно не держат его. Вот-вот рассыплется от старости, ему уже полвека. Кто бы мог подумать, что однажды нам придется туда вернуться и жить там, видимо, уже до конца своих дней…”. По словам Людмилы Рунковой, дом числится как самовольное строение: “Городские власти отказывают мне в приватизации земли и узаконивании постройки. Значит, завтра меня могут попросить покинуть и этот дом?”. Станислав Белобородов. Администрация президента Накануне описываемых событий жильцы дома по улице Ермаковского получили ответ на свое обращение к президенту Бурятии. В нем за подписью заместителя главы администрации было сказано, что обращение жильцов направлено заместителю председателя правительства Бурятии Степану Ефимову, который несколькими днями раньше был отправлен в отставку. Министерство социальной защиты РБ В министерстве социальной защиты, куда “МК” обратился за комментариями, говорить что-либо отказались. Сотрудник министерства, не захотев представиться, ответила, что “судебное решение принято, поэтому никаких комментариев не будет”. Пандито хамбо-лама, член Общественной палаты Российской Федерации Дамба Аюшеев: - У меня на родине, в Читинской области, так остро проблема с обеспечением жильем ветеранов войны не стоит. Руководство региона однозначно положительно решает эти вопросы, строит дома, отдает их ветеранам, прописывая в квартирах родственников. Нет таких фактов и в других регионах России - в Иркутской, Новосибирской, Томской, Омской областях.. Ни у наших восточных соседей, в Хабаровском крае или во Владивостоке. Иначе при столкновении интересов проблема обязательно вышла бы наружу, приобретя общефедеральный характер. Но дело даже не в этом. Ущербность заключается в самом статусе специализированного дома, предполагающего проживание в нем фронтовиков без права на прописку их родственников - внуков, детей...