О, АРБАТ, МОЙ РАБАД!

Начальство всегда сидит высоко. Потому что это начальство. Оно по определению не может сесть на одном гектаре с простым людом. Привычка смотреть сверху вниз вырабатывается годами. Это стало политически модным в двадцатом веке. После сокрушительного наводнения 1935 года, когда плоты и лодки плавали по улице Каландаришвили, на высокой горе вокруг площади Советов спешно устроились правительство, госструктуры и городские власти. И по сию пору пребывают. Надзирают со стратегически важных высот. А вот цесаревич, будущий Николай II, в 1891 году не побоялся остановиться внизу, будучи проездом в Верхнеудинске. Чтобы быть ближе к народу. И, быть может, не зря возводится в городе триумфальная арка в честь пребывания цесаревича и 340-летия Улан-Удэ. Ну пусть стоит. Лишь бы “микрики”, идя на обгон, в арку на полном скаку не врезались... Пишу эти заметки в преддверии празднования 12 июня, а умыться нечем, чтоб с чистой головой и ясными мыслями пройтись под царскими воротами. То есть нет горячей воды. Профилактические работы. И думаю: да пошли вы куда подальше со своими юбилеями, со своими триумфальными арками, если умываться приходится малотриумфальными слезами! Профилактика, разумеется, нужна. Легче предупредить болезнь, чем ее запретить. Вот у меня товарищ всегда мыл руки перед едой. Но один-единственный раз не вымыл их из-за профилактики сетей. И получил пищевое отравление со всеми вытекающими из него последствиями. Этот город, знакомый до слез. Измученный, серый, он жаждет праздника. Медленно седеешь синхронно с ним изморозью на водосточных трубах. Я помню, как по улице Ленина два раза в день громыхала пустыми бидонами арба, которую тянула понурая коняга, оставляя средь бела дня на асфальте теплые яблоки навоза и мы, пацаны, пинали их с хохотом, а грозный возница норовил огреть нас плетью. Теперь арба Арбату не положена по статусу. Положа руку на живот (чтоб не разболелся из-за профилактики), надо признать, что Улан-Удэ за последние годы преобразился, похорошел. А то долгое время главной достопримечательностью города была Лужа. Арбат всем хорош, да только брусчатка уже “поплыла”... А местами напоминает стиральную доску. Потому что район Арбата и его окрестностей насыщен подземными горизонтами старого русла Селенги и вообще сейсмоопасен. Думаю, что городские власти знают об этом не хуже меня. Знают и молчат. Видать, надеются на короткую память горожан. В детстве мы бегали по центру Улан-Удэ по дощатым тротуарам (были и такие!), и когда их чинили, в них стояла, то убывая, то прибывая, вода. Выполняя важнейшую роль спасательного клапана. Историческая низменная часть города, находясь в пойме двух сильных рек, давно нуждается в усилении фундаментов. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Точнее, про отводные траншеи, называйте их как хотите. Это не значит, что граждане в темное время суток упадут в эти траншеи и сломают шеи. Их (траншеи, не шеи) можно было как-то декорировать и проложить поперек Арбата, что и было сделано в эпоху дощатых тротуаров. Гладко было на бумаге, да забыли про бараки. Если свернуть от Арбата метров на двести, то высоким гостям Улан-Удэ, прибывшим на юбилейные торжества, придется зажимать носы при виде выгребных сортиров, помоек и бродячих псов. Кстати, Арбат произошел от искаженного арабского “рабад” - пригород, предместье. Улицы близ Уды и Селенги были и остаются резервациями для малоимущих. И что с ними делать, не знает ни горсовет, ни арабский шейх. Первые полтора километра улицы Ленина были замощены булыжником к началу тридцатых годов прошлого века. Тогда же были посажены первые тополя. За многие десятилетия они пустили глубокие мощные корни. Арбат строился столь спешно, что тополя китайские рабочие просто спиливали. Но корни-то остались! Они еще дадут о себе знать и вместе с подземными водами взорвут хилую брусчатку, небрежно уложенную. А еще женщины жалуются, что в ней застревают шпильки. Это уже ни в какие триумфальные арки не лезет! Корни сиюминутного властвования сидят глубоко. Основные теплосети и коммуникации города, “посаженные” еще в советский период, неустанно чинят и латают каждое лето. И каждый раз все эти профилактические работы подаются как великое благо и забота: “Дескать, для вас же стараемся!”. Ремонтировать, конечно, надо. Но во вторую очередь. Не пора ли, в самом деле, изношенные вконец сети полностью заменить новыми, сделанными из материалов нового поколения. Какие-то бюрократические сети. Говорят, в городском бюджете нет средств. Тогда, может, не стоит праздновать на широкую ногу, а обойтись фуршетом для узкого круга лиц? Узок их круг, страшно далеки они от народа. Потому что высоко сидят. Боятся, что грядет наводнение и нечистоты “Рабада” выплеснутся на элитный Арбат? Конские яблоки навоза покажутся тогда ягодками. Ведь страшные наводнения случались и в семидесятых годах прошлого века. “О, Арбат, мой Рабад, ты течешь, как река, странное название”, - позволим слегка переиначить слова Окуджавы. И впрямь, странное. Вроде центр города, а шагнешь в сторону - пригород, помойки. А триумфальная арка, что ж, пусть стоит. Передом к месту пребывания цесаревича, задом к высокой правительственной политэлите, усевшейся на горе. Хоть этим оправдает свое высокое предназначенье. ...Как бы со всеми этими праздниками не сесть нам в лужу. Геннадий БАШКУЕВ.