Плантатор Цой

В начале жизненного пути ­ мальчишка­рисовод на полях Узбекистана. В зрелом возрасте ­ лучший предприниматель Бурятии, обласканный президентом Потаповым и мэром Айдаевым, окруженный славой и почетом. За этим головокружительным взлетом следует невероятное падение. По ложному обвинению у него отнимают процветающее предприятие. Ему приписывают аферы международного масштаба и натравливают сыщиков. Он остается без ничего, сохранив только доброе имя, и после пяти лет мучительных раздумий и поисков начинает все сначала... Таков общий контур судьбы Иллариона Цоя, спортсмена, учителя, самого успешного овощевода республики и просто красавца, любителя блондинок, имеющего шестерых детей от трех жен. На бахче Овощной базарчик напротив Оронгоя известен всем проезжающим по трассе Улан-Удэ - Кяхта. Сейчас прилавки полны свежей продукции. А грядки начинаются тут же, за гребнем, с которого открывается вид на долину, озера, разбросанные там и сям крохотные улусы и тающие в дымке горы Хамар-Дабана. В них берет начало говорливая речушка Баянгол, и оттуда же сверху по канавам бежит вода. Эти прозрачные воды напоминают Цою узбекские арыки. Что такое мотыга он узнал сызмальства. Вместе с матерью работал на рисовом поле. Изнуряющая работа в жгучую жару. Прополка растений, их прореживание, установка множества пугал, чтобы отгонять птиц, - нескончаемая череда забот рисоводов... Впрочем, мы отвлеклись. С гребня огороды Цоя открываются не сразу, а как будто кокетничая, постепенно, шаг за шагом. Вот тянутся ряды моркови, свеклы, картофеля, капусты, грунтовых огурцов. В отличие от корнеплодов, огуречные кусты поросли травой. “Чтобы не побило первыми заморозками”, - раскрывает секрет Цой. А вот и бахча - предмет особой гордости знатного овощевода. Стелются длинные стебли, с резными листьями скрывая темно-зеленые мячики арбузов. “Арбузы это вода, - смеется Цой. - А вода откуда? С Хамар-Дабана! Чище и вкуснее не бывает!”. От арыков веет прохладой, и все же, когда солнце в зените, теплый воздух влажен и недвижен. И в этом оранжерейном безветрии повсюду зреют овощи. Начало Мы сидим в балагане, сколоченном из досок, рубероида и картона, здесь весь полевой сезон живут овощеводы. Нагретый солнцем ломоть арбуза вкусен и сладок. Цой вспоминает, как в пятых-шестых классах таскал мешки весом в 70-80 килограммов, как стал чемпионом по боксу города Гулистана и Сырдарьинской области. С Бурятией его связала служба в армии и старшая сестра Полина, вышедшая замуж за бурятского парня. Он закончил БГПИ и учительствовал в Закаменском районе. А вскоре в Бурятию перебралось еще около полсотни родственников. Но заболела мама и пришлось возвращаться в Среднюю Азию. Но там, на родине, нет-нет да и снилась Бурятия. И однажды в слякотную пору рванул в Улан-Удэ, туда, где зима так зима. А здесь наступили перемены, и Цой стал арендатором-аграрником. Поселился в Хурамше, в домике на краю поля, закинул туда матрац, кастрюли - и взялся за выращивание арбузов. Арбузы в Бурятии! Это была сенсация! Бригада выращивала овощи и зимой, и летом. После пяти лет работы правление колхоза выделило каждому члену бригады по пять гектаров земли. Так было образовано крестьянско-фермерское хозяйство “Газар”. Ранние огурцы, помидоры, арбузы, картофель, морковь, лук и капусту - все овощи выращивали и в теплицах, и в открытом грунте. Начали строить поселок на месте нынешнего базарчика: возвели двухэтажный дом, баню, пробурили скважину, подвели электроэнергию, открыли чайхану, даже спроектировали генеральный план развития и обустройства поселка. Цой съездил в Голландию, познакомился с европейскими технологиями по выращиванию и реализации овощей. Зигзаг судьбы Но тут случился новый поворот в судьбе Иллариона и его товарищей. В 1998 году он взялся за восстановление полуразрушенного тепличного хозяйства в районе Зверосовхоза. Он был назначен директором МУП “Городское тепличное хозяйство”. Работу в Хурамше свернули, а все силы и средства бросили сюда. Через год первый гектар теплиц уже дал продукцию детским и лечебным учреждениям города. А Цой строил второй гектар теплиц, запустил котельную. Планировали ежегодно отгружать четыреста тонн овощей, открыть цеха по консервации и упаковке. Работа была трудная, день и ночь догляд за всем - чтобы было тепло, не появилась тля и прочее и прочее, но результат был налицо. Предприятие стало визитной карточкой республики, а Цою присвоили звание заслуженного работника агропромышленного комплекса Бурятии. Первый зампред Агалов проводил здесь планерки, а президент Потапов и мэр Айдаев помогали словом и делом. Но вдруг все это в одночасье рухнуло. Нашлись завистники, решившие прибрать налаженное хозяйство к рукам. Против Цоя были сфабрикованы пять уголовных дел. Иллариона отстранили, но это еще не все. Тепличное хозяйство, в которое он вложил столько сил, не только отобрали, но и погубили, наплевав ему в душу и сердце. Сейчас в некогда цветущих оранжереях гуляет ветер, играя мертвыми листьями томатов и огурцов. Такими Цой увидел теплицы в первый раз, прогуливаясь однажды по сосновому бору. Остатки хозяйства расхищаются - еще немного, и восстанавливать будет нечего, останутся одни руины, а потом и они будут стерты с лица земли... Все сначала С тех пор прошло пять лет. Он не запил, не сломался, работал директором совхоза в Иркутской области, но все эти годы боль в душе не утихала. Как-то ехал по делам в Ангарск и водитель заметил у него слезы: “Что с вами, Илларион Максимович?”. - “Да нет, ничего, вспомнил прошлое…”. Прошлое властно тянуло его к себе, и он вернулся в Бурятию. В начале года знаменитый астролог Ганжур-лама сказал Цою: “Ларик, забудь обо всем. Смотри вперед. Иди, работай, земля даст тебе все”. И он пошел. В феврале его новая бригада ломами вгрызалась в стылую землю в Зун-Оронгое. Они построили 11 больших теплиц, поставили 33 печки и посадили 40 тысяч кустов огуречной рассады. Сейчас в них созрел уже второй урожай - томаты, баклажаны, сладкий перец, планируется третий. “Эта теплица проживет почти до нового года, будем топить”, - говорит Цой. Пленка на ней вся истрепалась, ее заменят новой, двойной. В бригаде работают 25 человек и еще 25 работников привлекают на время из Оронгоя, Ганзурино, Кокорино и даже Заиграево. В Зун-Оронгое расположены теплицы, а в Хурамше на 55 га - бахчи и плантации. О любви “Старшая дочь Ирина подарила мне внучку. Стас, как и я, закончил наш спортфак, он серебряный призер чемпионатов России и Европы по тайскому боксу. Толик у нас чем отличился? Он работает со мной в сельском хозяйстве и поет в джазе. Красавица Лиза танцует восточные танцы в “Бульжамуре”, выступала в Турции и поступила в университет в Иркутске. Максим - чемпион республики по футболу среди детей и подростков. Карина Цой - школьница младших классов. Она самая лучшая в мире девочка, так я ее называю”, - о детях Илларион рассказывает с удовольствием. О трех женщинах, родивших ему шестерых детей, предпочитает не говорить: “Берегу женскую психику”. Впрочем, в городе не секрет, что все они натуральные блондинки, а Цою приписывают многоженство. Однако на деле оказалось, что гарема у него нет: “У нас не Средняя Азия”. Сейчас он живет со второй женой Олей: “Она моя любимая жена, с ней я остался. Первая, Валя, мать моих троих детей, живет отдельно. А третья вышла замуж, о ней не буду говорить, а то Оля будет нервничать”. Солнце садится за горизонт, и на бахче закончился трудовой день. Завтра арбузы нового урожая повезут в город. На прощание я задаю ему сакраментальный вопрос о счастье. Цой ненадолго задумывается. “У меня все еще впереди… - и, улыбаясь, заканчивает, - я счастливый человек, я люблю и меня любят. Это помогало в самые трудные минуты жизни. А что еще нужно человеку?”. Александр Махачкеев. МК в Бурятии